Деятельность агентов советской внешней разведки в годы Великой Отечественной войны – важнейший вклад в реализацию советского атомного проекта
Проанализированы документы разведывательных органов, статистика поступивших материалов от резидентов советской разведки по атомной тематике, на основе которых сделаны выводы о вкладе агентуры в ускорение создания отечественного ядерного оружия. Также исследованы документы о награждении советских разведчиков государственными наградами.
Общеизвестно, что еще до начала Второй мировой войны в условиях большой секретности в США, Франции, Англии и Германии велись работы по получению урана – 235, плутония – 239 и конструкторские работы по созданию атомной бомбы. К этим работам было привлечено большое число виднейших физиков и техников, а также лаборатории более 20 университетов этих стран.
За всеми этими исследованиями и работами пристально следила советская разведка. Ценнейшая научно-техническая информация поступала по линии Главного разведывательного управления (ГРУ) Генштаба (ГШ) Красной Армии (КА), 1-го Управления Народного комиссариата внутренних дел (НКВД) СССР и 1-го Управления Народного комиссариата государственной безопасности (НКГБ) СССР. У каждого управления была своя легальная резидентура – работники посольств СССР, аппаратов военных атташе при посольствах и разведчики-нелегалы, работавшие под руководством легальных резидентов.
Наибольшая концентрация резидентов и разведчиков-нелегалов была в странах, которые активно работали по урановой проблеме. Но информация поступала и от резидентур других стран, где также проводились исследования в области внутриатомной энергии учеными-физиками и химиками, между которыми шел обмен научными достижениями.
В 1-м Управлении НКВД СССР проблеме атомного оружия было дано кодовое название «Энормоз» (от английского слова enormous – огромный)[1]. Позднее это кодовое название стало использоваться и управлениями других наркоматов в переписке с резидентурами.
Руководителям резидентур и разведчикам-нелегалам каждое управление направляло оперативные письма с заданиями и поручениями по выяснению и сбору материалов, касающихся работ в области внутриатомной энергии, особенно ведущихся в военных целях. Так, в записке начальника 4-го спецотдела НКВД СССР В. А. Кравченко на имя Л. П. Берии было предложено поручить заграничной агентуре 1-го Управления НКВД СССР собрать конкретные проверенные материалы по постройке опытного завода и об аппаратуре по производству урановых бомб.
Агенты ГРУ ГШ КА активно передавали информацию о работах по урановой проблеме за рубежом. Передавались материалы через закладку в тайник или через офицеров резидентуры, работавших в аппаратах военных и морских атташе при посольствах СССР. Еще одним каналом передачи отчетов и иной информации агентов была дипломатическая почта, которая шла через несколько стран, кружным путем. В отчетах использовались нестандартные формы передачи информации – иносказание, условные наименования отдельных терминов и т.п.
Агенты подписывались закрепленными за ними вымышленными именами и псевдонимами. Материалы направлялись Уполномоченному Государственного Комитета Обороны (ГКО) СССР С. В. Кафтанову, а позднее заместителю председателя СНК СССР М. Г. Первухину.
После анализа поступающей информации компетентными в этой области знаний учеными для получения недостающих сведений ГРУ ГШ КА давало своим резидинтурам задания и поручения. Так, 27 июня, 13 августа и 28 сентября 1942 г. руководителю лондонской резидентуры были направлены оперативные письма с заданиями для агента К. Фукса по сбору информации об общей схеме и технических чертежах диффузионной сепарационной установки, полученных результатах, о строительстве диффузионного завода, об объемах добычи урана за 1942 г. и планах на 1943 г., количестве металлического урана и газа шестифтористый уран, объемах получения тяжелой воды, о других работах по урановой проблеме, проводимых в Германии, США, Англии и Франции.
Сроки для сбора такого большого и засекреченного объема информации были очень сжатыми и жесткими – от двух недель до двух месяцев. Передавать материалы К. Фукс должен был через закладку в тайник, а связь с ним поддерживал офицер резидентуры капитан Н. В. Аптекарь (псевдоним «Ирис»), работавший в аппарате военного и морского атташе при посольстве СССР в Англии.[2] В справке ГРУ за 1945 г. было указано, что за время работы на Разведуправление К. Фукс передал ряд ценных материалов, содержащих теоретические расчеты по расщеплению атома и созданию атомной бомбы. Всего от К. Фукса за 1941-1943 гг. было получено 570 листов ценных материалов.
Неоценимый вклад в сбор научно-технической информации военного характера внес А. А. Адамс [3] – нелегальный агент в США, сотрудник ГРУ ГШ КА (псевдоним «Ахилл»). Находясь в Америке, А. А. Адамс создал группу из более 20 специалистов, работавших в оборонной промышленности. В январе 1944 г. завербовал руководителя одной из секций американской научно-исследовательской лаборатории, имевшего доступ к секретной информации. 23 февраля 1944 г. он передал А. А. Адамсу около 1000 листов секретных документов и образцы урана и бериллия[4]. При последующих встречах были переданы еще около 4000 страниц документов[5].
Из письма агента А. А. Адамса от 7 марта 1944 г. советскому правительству стало известно о планах США по применению атомных бомб по городам Японии еще за полтора года до известных событий.
В начале 1942 г. руководство ГРУ ГШ КА поставило перед разведчиком-нелегалом Я. П. Черняком[6], работавшим в Англии, задачу по вербовке крупного ученого-физика из Кавендишской лаборатории Кэмбриджа Аллана Нанна Мэя, который был участником первой группы исследователей, осуществлявших британскую ядерную программу. До конца 1942 г. от А. Н. Мэя (псевдоним «Алек») поступили 130 страниц уникальной информации об английских разработках по проблеме урана.[7]
С мая по сентябрь 1945 г. от А. Н. Мэя[8] были получены материалы о работах по созданию атомной бомбы и других применениях ядерной энергии в США и Англии, среди которых его личный доклад о ходе работ по созданию атомной бомбы с указанием научно-исследовательских объектов США, исходных материалов для атомной бомбы и с описанием установок по отделению изотопа урана, процесса получения плутония и принципа создания и действия атомной бомбы; часть доклада о технологическом процессе получения плутония и нептуна; доклад американского ученого Е. Ферми об устройстве и действии уранового котла; схема уранового котла; доклад о посещении Х-котла и научно-исследовательского объекта в Аргонн Фористе (около г. Чикаго) группой научных работников Монреальской лаборатории, в которую входил сам «Алек».
Кроме документов, «Алек» переправил образцы урана-235 и урана-233 (162 микрограмма на платиновой фольге в виде окиси), которые с оригиналом доклада 11 июля 1945 г. направлены Л. П. Берии.
В отчете ГРУ от 9 июля 1945 г. по материалам «Алека» было указано, что в США ведутся очень интенсивные работы по созданию атомной бомбы. Из сообщения агента стало известно, что общие расходы по проекту составили около 1 млрд. долларов. Сотрудничество англичан с американцами осуществлялось через специальную миссию в Вашингтоне, возглавляемую Чэдвиком, а также через ученых, работающих в различных лабораториях. Англо-канадский проект, возглавляемый Кокрофтом, осуществлялся в Монреальском университете. Общее количество сотрудников достигает нескольких тысяч человек.
Агент «Алек» сообщал также, что материалом для создания бомбы будет или отдельный изотоп урана — U-235 или новый элемент, известный, как плутоний. U-233 также может быть использован для этого, но в настоящее время он производится в недостаточном количестве. Отделение изотопа урана производится в Клинтоне путем термической диффузии, диффузии через мембраны и путем выделения ионных лучей. Последний — наиболее обещающий метод. На первой стадии достигается обогащение в 20 раз, а во второй — производится почти чистый U-235. Производство U-235 три месяца тому назад составляло 200 грамм в день. Завод состоит из 900 установок, каждая из которых дает около 100 миллиампер ионов урана. (Далее было дано описание самих установок)[9].
Аналогичную агентурную информацию о ходе работ за рубежом получали и по линии 1-го Управления НКГБ СССР. Агентурно-оперативная работа в странах, занимающихся разработкой ядерного оружия, планировалась 1-м Управлением НКГБ СССР в зависимости от необходимости получения тех или иных недостающих сведений, которые были нужны ученым для анализа и ускорения проведения отечественных исследований в этой области[10]. Благодаря агентуре, НКГБ СССР были переданы сведения о разработке американскими учеными нескольких методов получения изотопа урана-235 от изотопа урана-238, в том числе: диффузионный, магнетический (электромагнитный и ионный), центробежный.
Кроме материалов, касающихся научных аспектов проводимых работ по атомной тематике, разведывательные органы получали общую информацию о предприятиях и учреждениях, а также должностных лицах, ученых и направлениях их деятельности. Так, 1-м Управлением НКГБ СССР 28 февраля 1945 г. письмом № 1103/м были направлены на имя Л. П. Берии подробные сведения о месте расположения американских лабораторий и заводов, в которых непосредственно велись работы по обогащению урана различными способами, их производительности, выделяемых ассигнованиях, количестве занятых работников, и способах производства взрыва атомной бомбы и даже приблизительное время проведения опытных боевых испытаний[11].
Кроме этих сведений, 1-е Управление НКГБ СССР располагало данными о структуре Лос-Аламосской лаборатории, руководителях подразделений, персональном составе научных сотрудников, задействованных в проведении работ, и направлениях их научной деятельности[12].
Среди активных агентов советской разведки в Нью-Йоркской резидентуре был А. А. Яцков, который занимался сбором информации об американском ядерном оружии. Проявляя инициативу и настойчивость, изобретательность разведчика, молодой стажер советского генконсульства осуществлял связь с ценнейшими агентами и руководил их работой. Указом Президента РФ от 15 июня 1996 г. ему было присвоено звание Героя России.
В Нью-Йоркской резидентуре выделялись и супруги Леонтина и Моррис Коэн. Начиная с 1943 г. Леонтина занималась сбором информации по «Манхэттенскому проекту», получала материалы, подготовленные в Лос-Аламосе для передачи в Москву, и в течение двух лет переправляла их в Нью-Йорк. До настоящего времени детали деятельности супругов Коэн полностью не рассекречены, но награды, которыми они были удостоены, говорят сами за себя. Это ордена Красного Знамени, Дружбы народов, медали, а также оба получили звание Герой России.[13]
Поступающие материалы от агентов направлялись в Народный комиссариат химической промышленности (НКХП) наркому М. Г. Первухину, который одновременно являлся заместителем председателя СНК СССР и до назначения Л. П. Берии руководителем атомного проекта фактически курировал вопросы решения урановой проблемы.
Только от ГРУ ГШ КА в адрес НКХМ СССР в 1942 г. поступили 288 листов документов, за 1943 г. – 449 листов, за 1944 г. – 124 документа на 3868 листах. Помимо документов, разведчики передали советским физикам образцы урана, его окиси, тяжелой воды, графита, бериллия и др.[14]. От 1-го Управления НКВД СССР за 1944 г. было передано 117 наименований работ и от 1-го Управления НКГБ СССР 15 мая 1944 г. поступили разведматериалы на 12 страницах описи и 192 фотолистах английского текста, наиболее важными из которых был проект «атомной машины» (уранового котла)[15].
Разведматериалов по проблеме урана от НКВД СССР, НКГБ СССР и ГРУ ГШ КА поступало в таком большом объеме, что М. Г. Первухин был вынужден обратиться в правительство с предложением о создании специального бюро в составе секретариата СНК СССР для их разбора и переработки в виде заданий для Лаборатории № 2 АН СССР. Такое бюро было создано в соответствии с Постановлением ГКО от 20 августа 1945 г. № 9887сс/ов, а 27 сентября 1945 г. в структуре НКВД СССР был сформирован отдел «С». В его составе были оперативные и научные сотрудники, переводчики, библиотекарь, шифровальщик и др. технический персонал[16].
Полученные данные позволяли делать выводы о большом значении, которое придавалось проблеме урана в капиталистических странах, о привлечении к ней первоклассных кадров научных работников, затрате больших средств, большом внимании, которое уделялось вопросам конспирации, организационным вопросам, а также констатировать значительное отставание в этих работах советских научно-исследовательских организаций. Все это диктовало необходимость принятия решительных мер к реорганизации дела по разработке проблемы урана в Советском Союзе.
Эти материалы по своему объему и характеру являлись ценнейшим пособием для работников советских научно-исследовательских учреждений и служили основой для постановки и развертывания в СССР самостоятельных работ в области проблемы использования атомной энергии.
Таким образом, вся приведенная выше информация о получении разведывательными органами сведений от своих агентов о ходе работ по созданию атомной бомбы за рубежом позволяет сделать вывод о том, что политическое руководство СССР и ведущие ученые в области исследований атомного ядра были подробнейшим образом осведомлены и принимали все зависящие от них меры по ускорению создания отечественного ядерного оружия. За большой вклад в сбор ценнейшей информации о методах обогащения компонентов для ядерного оружия, особенностях конструкции атомной бомбы, агенты разведки были награждены высшими наградами страны.
Автор: Кузнецов Виктор Николаевич, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Института истории и археологии УрO РАН, доцент кафедры гражданского права УрГЭУ, Член Союза журналистов России.
[1] Атомный проект СССР. Документы и материалы. Т. I. 1938-1945. Ч. 1. М., 1998. С. 242.
[2] Атомный проект СССР. Документы и материалы. Т. I. 1938-1945. Ч. 2. М., 2002. С. 448-449, 596.
[3] Учитывая большие заслуги Артура Александровича Адамса перед Россией, Указом Президента РФ в 1999 г. ему было присвоено звание Героя России (посмертно).
[4] Атомный проект СССР. Документы и материалы. Т. I. 1938-1945. Ч. 2. М., 2002. С. 45.
[5] Герои атомного проекта. Москва-Саров, 2005. С. 438.
[6] Черняк Ян Петрович, разведчик-нелегал, завербовал крупного ученого-физика из Кавендишской лаборатории Кембриджа – Аллана Нанна Мэя. Более пятнадцать лет работал на советскую военную разведку. Указом Президента РФ в 1995 г. Я. П. Черняку было присвоено звание Героя России.
[7] Герои атомного проекта. Москва-Саров, 2005. С. 453.
[8] Мэй Аллан Нанн был привлечен к работе Я. П. Черняком в первой половине 1942 г. и передал в тот период ряд сведений о направлении исследований по данной проблеме, получении плутония, установке по разделению изотопов, схеме и принципах работы реактора. В январе 1943 г. А. Мэй переведен в Монреальскую лабораторию (Канада).
[9] Атомный проект СССР. Документы и материалы. Т. I. 1938-1945. Ч. 2. М., 2002. С. 333-334.
[10] Там же. С. 154-155.
[11] Там же. С. 234-236.
[12] Там же. С. 246-247.
[13] Герои атомного проекта. Москва-Саров, 2005. С. 445-446.
[14] Атомный проект СССР. Документы и материалы. Т. I. 1938-1945. Ч. 1. М., 1998. С. 266, 380-381.
[15] Атомный проект СССР. Документы и материалы. Т. I. 1938-1945. Ч. 2. М., 2002. С. 68.
[16] Там же. С. 87-88.