экономические потери нашей страны от проводимой по рекомендациям вашингтонских финансовых организаций денежно-кредитной политики за постсоветский период уже больше, чем нанесённый гитлеровцами ущерб в период войны
Автор: Глазьев С.Ю., экономист, доктор экономических наук, профессор, академик Российской академии наук, действующий член коллегии (министр) по основным направлениям интеграции и макроэкономике Евразийской экономической комиссии.
*****
Неделю назад наша делегация ЕЭК посетила Брестскую крепость-герой и поучаствовала в торжественных мероприятиях и исторической реконструкции вероломного нападения немецко-фашистских захватчиков 80 лет назад. Спустя неделю после первого штурма крепости остатки её гарнизона крепости продолжали героическое сопротивление, несмотря на абсолютную безнадёжность ситуации. В это же время основные части нашей армии беспорядочно отступали и попадали в заранее запланированные фашистами «котлы». Оказавшись в окружении, многие наши воины сдавались в плен вместе с оружием, техникой и боеприпасами.
Проходя по казематам Брестской крепости, где сейчас располагается музей с множеством свидетельств героического патриотизма её защитников, каждый из нас невольно задавался вопросом: «А как бы я поступил в той катастрофической ситуации – стоял бы насмерть и погибал «не срамясь», умирал бы, но не сдавался, как писали на стенах крепости герои-красноармейцы, или предпочёл бы сдаться в плен «высокоорганизованной немецкой армии», как уговаривали немецкие агитаторы защитников крепости, обещая им еду, медицинскую помощь и скорое освобождение?».
Как показали последующие события, конец для героев и пленных оказался один и тот же – смерть. Только первые погибли с честью и навсегда стали нашими символами патриотизма и мужества, перед которыми уже несколько поколений наших людей с благодарностью склоняют головы, а вторые умерли в позоре и безвестности от голода, холода и болезней в полевых концлагерях спустя несколько месяцев.
Этот вопрос в условиях нынешней мировой гибридной войны, вновь развязанной фашиствующим Западом против нашей страны, совсем не риторический и не праздный. Наше нынешнее состояние по многим признакам напоминает осень 1941-го года. Сдана неофашистам Украина, хотя держится, подобно Брестской крепости, Белоруссия. Более половины промышленности либо разрушено, либо находится в собственности у «западных партнёров». Потери населения в прошлом году составили более 600 тысяч человек, а всего после распада СССР демографические потери русского народа превысили 20 млн человек. И ещё столько же находится в плену у неонацистов, осуществляющих при нашем безразличном молчании геноцид русского народа на Украине и в Прибалтике.
В ответ на пленение значительного количества наших военнослужащих, включая своего сына, Сталин, как многие считают, вынужден был сказать жёсткую фразу: «У нас нет пленных, а есть предатели». Сегодня у нас пока нет пленных, но есть многочисленные агенты влияния противника, которые: разлагают общественную нравственность и деморализуют население на государственных и частных телеканалах; десятками миллиардов долларов вывозят капиталы, значительная часть которых получена путём противоправных финансовых спекуляций; разоряют и захватывают промышленные предприятия посредством залогового рейдерства, пользуясь своим влиянием в государственной банковской системе; уничтожают науку путём разворовывания выделяемых на НИОКР денег и присвоения имущества научных институтов; дебилизируют молодёжь посредством деградации массового образования.
Экономические потери нашей страны от проводимой по рекомендациям вашингтонских финансовых организаций денежно-кредитной политики за постсоветский период уже больше, чем нанесённый гитлеровцами ущерб в период войны. Не меньше потери человеческого потенциала. СССР выстоял в войне почти со всей объединённой фашистами Европой, потому что руководство страны верило в Победу и не позволяло противнику манипулировать нашей системой управления, которая оказалась на порядок более эффективной. Можно ли было представить, чтобы Госбанк СССР выполнял рекомендации фашистского Рейхсбанка? А денежные власти, вместо мобилизации всех имеющихся средств на расширение производства и увеличение инвестиций в его развитие, сверхнормативные доходы направляли бы на кредитование бюджетной системы Третьего Рейха? Долго бы продержалась Красная Армия и оборонная промышленность, если бы деньгами в СССР управляли по рекомендациям из Берлина?
МИНФИН И ЦЕНТРОБАНК РАБОТАЮТ В ИНТЕРЕСАХ ФИНАНСОВЫХ СПЕКУЛЯНТОВ
Банки убили один из самых важных ресурсов для развития экономики – сбережения населения
– Сергей Юрьевич, вы ожидали, что банки смогут получить рекордную прибыль?
– Наш регулятор делает всё возможное для того, чтобы финансовые спекулянты и монополисты получали сверхприбыли. Более того, Центробанк фактически лоббирует их интересы. Об этом говорит новый тренд по повышению процентных ставок. И если для экономики повышение процентных ставок плохо, то нашим банкам это позволяет получать сверхприбыли.
Они успешно наживаются на марже между процентами по депозитам и по кредитам, в том числе и по потребительским. А регулятор в это время спокойно закрывает глаза на то, как банки берут за перечисление денег совершенно драконовские комиссии.
Это открытое злоупотребление монопольным положением. Они между собой разделили рынок, поделили предприятия, поделили клиентов, они завышают комиссии, они препятствуют переходу клиентов, перетоку денег между собой. Это картельный сговор между государственными банками, позволяющий им выжимать сверхприбыли.
– А регулятор этому потворствует.
– Регулятор делает вид, что ничего не происходит. Ещё один источник сверхприбыли наших банков – валютные спекуляции: в прошлом году они на девальвации рубля получили порядка 170 миллиардов рублей прибыли.
Это была такая простенькая операция: глава государства дал поручение в очередной раз спасать экономику, Центральный банк выдал на эти цели кредитов коммерческим банкам почти на 4 триллиона рублей, они эти деньги грохнули на валютный рынок. Обеспечив давление на рынке, они сыграли против рубля, то есть на девальвацию, купив валюту по одной цене, а затем продав её уже по другой. И вот это манипулирование рынком также происходит на глазах у регулятора, у всех участников рынка.
У меня есть математические доказательства того, что наш горе-регулятор работает в интересах финансовых спекулянтов и ростовщиков! Это их целевая функция. Что бы они там ни говорили о борьбе с инфляцией, те методы, которые они применяют в этой борьбе, вообще не работают.
Более того, повышение процентных ставок контрпродуктивно с точки зрения долгосрочной экономической стабилизации, оно влечёт за собой снижение темпов развития экономики и в первую очередь – падение инвестиционной активности. Через два-три года это спровоцирует новую девальвацию рубля.
– То есть получается такая цикличность.
– Да. Каждые три года у нас происходит девальвация рубля, на которую Центробанк снова и снова отвечает повышением процентных ставок. И каждый раз из-за этого сжимаются инвестиции, происходит технологическая деградация, снижение конкурентоспособности, а затем – новая девальвация ради того, чтобы эту конкурентоспособность выровнять.
И кто больше всего заинтересован в завышении процентных ставок? Финансовые спекулянты, которые играют на доходности ценных бумаг. Они же наживаются на правительстве, которое вынуждено продавать свои облигации, делать займы на рынке, по ценам, которые в три раза превышают объективную оценку рисков.
– Я уже начинаю кое-кого в правительстве подозревать в участии в этом сговоре. В частности – Минфин. Конечно, это моё оценочное мнение, но на такие мысли наталкивают уж больно тесные любовные отношения наших финансовых структур и тех, кто размещает долговые обязательства.
– Конечно, они все между собой переплетены. Поэтому мы вынуждены констатировать: наши денежные власти, включая Минфин и Центробанк, работают в интересах финансовых спекулянтов.
Ведь тот же обвал рубля в 2014 году был манипулируемым, как и обвал рынка весной прошлого года. Под красивые песни о таргетировании инфляции финансовые власти завышают доходность на финансовом рынке. Это даёт спекулянтам и банкирам получать сверхприбыли в ущерб экономическому росту.
По их вине банки почти перестали заниматься кредитованием инвестиций, а доля этих активов у них упала ниже пяти процентов. Банки сейчас занимаются спекулятивным обслуживанием, финансированием торговли. Одновременно они подсадили население на кредиты, искусственно поддерживая спрос. В конечном счёте всё это ведёт к банкротству миллионов людей.
– Но на Неглинной обеспокоены, они считают, что перегрев происходит.
– Они убили один из самых важных ресурсов для развития экономики – сбережения населения. Сегодня, если посмотреть, сколько в общей сложности люди должны банкам, и сравнить с суммами, которые они держат на банковских счетах, то мы получим почти равные величины. А между тем в нормальной экономике сбережения населения являются важнейшим ресурсом для финансирования инвестиций. А сегодня население перестало быть кредитором развития экономики.
– Долговая нагрузка у нас сейчас уже перевалила за 20 триллионов рублей. При этом на депозитах находится примерно 30 с небольшим триллионов. Отсюда надо вычленить узкую группу сверхсостоятельных граждан. В результате мы получим крайне опасную ситуацию. Я не уверен, что в дальнейшем, если кризис будет сохраняться, домохозяйства смогут обслуживать свои долги.
– Статистика говорит о том, что количество банкротств продолжает расти. И каждое повышение процентной ставки даёт этому процессу новый импульс. У нас в состоянии банкротства находится пять триллионов активов – это огромная сумма.
То есть в стране идёт такое ползучее перераспределение собственности в пользу руководителей госбанков, которые имеют возможность манипулировать условиями кредита. Мне известны сотни случаев, когда сознательно ухудшались условия кредитования предприятий, вплоть до их банкротства.
Сам банк на таких операциях, как юридическое лицо, теряет. Но тот, кто заказывает такие мошеннические операции, как раз и получает сверхприбыль. Кроме того, у них появляется возможность купить это предприятие по цене в 5-10 раз ниже его рыночной стоимости через процедуру банкротства.
Купить они покупают, но управлять-то эти скупщики краденого не умеют. И что они делают? Выжимают из предприятия последние соки.
– Вы согласны с мнением своих коллег, которые уверены в том, что волна банкротств в этом году резко вырастет?
– Эти растущие волны банкротств нам и не видны за волнами пандемии. Более того, я считаю, что в стране сложилось устойчивое преступное сообщество высококвалифицированных мошенников, которые профессионально занимаются банкротствами предприятий. Под них создаётся законодательство – это наш Закон о банкротстве.
– То есть это выведено на государственный уровень?
– Давно уже выведено. Есть уже даже такое явление, как «залоговое рейдерство», когда сначала заёмщик получает нормальные условия кредита, потом его обманывают и доводят до банкротства. А в нашем Законе о банкротстве, отмечу, до сих пор нет определения понятию злонамеренного банкротства по вине кредитора.
У нас между госбанками давно процветают операции по перепродаже предприятий-банкротов. И каждый банк уже оброс собственными дочерними структурами, которые этим занимаются.
Посмотрите, какие решения принимают суды, – по статистике почти в 100% случаев решение выносится в пользу банков. То есть и суды работают в интересах больших денег. И это ещё не всё. В эти преступные сообщества входят и следственные органы – без них там не обходится.
Да и статья о мошенничестве, по которой огромное число предпринимателей, не желающих отдавать свои активы рейдерам, попадают за решётку, не резиновая. Вы видите, какая тут криминализация?
Криминализация института банкротств – это страшная болезнь нашей экономики. Это постоянная угроза перераспределения собственности, причём чем лучше предприятие, чем оно эффективнее, тем больше желающих его отобрать у того, кто его создал.
И причина, по которой это зло процветает, заключается в том, что крупные государственные банки, монополизировав рынок кредита, завышают процентные ставки, манипулируют условиями кредитов. А регулятор на это закрывает глаза.
И эта система у нас работает из-за недальновидной политики Центрального банка, постоянно завышающего процентные ставки. А сверхволатильность рубля, отпущенного в свободное плавание по воле регулятора, делает невозможными долгосрочные инвестиции. Никто не знает, какая будет завтра процентная ставка, какой будет курс рубля. Все живут сегодняшним днём. И такая неопределённость способствует криминализации.
Источники: