Роль Столыпина как координатора революционного террора в провокационных целях, — жертвой которого в конце концов пал и он сам, — абсолютно прошла мимо меня, хотя огненная защита им Азефа, в общем, известна, а умозаключение о причастности действенного Министра внутренних дел к политическим провокациям общенационального уровня — элементарно.
Столь же элементарно — и столь же, к огорчению, ново для меня, — умозаключение о неминуемом потакании Министра внутренних дел к самодурству подчиненных ему губернаторов.
Для меня был самоочевиден провал переселения фермеров на Далекий Восток (из 2 млн. переселенцев лишилось всего лишь и вернулось назад, в том числе превратившись в нищих, около 600 тыс.чел., ставших одним из «запальных шнуров» революции) и земляной реформы в целом, предпринятой в полном недопонимании русской культуры (коей Столыпин, сформировавшийся в западной части империи, был чужд).
Принципиально, что фуррор столыпинской реформы, практически за четверть века до коллективизации попытавшейся раскрестьянить Россию, не отодвинул бы, а ускорил революцию, так как захлестнул бы городка миллионами лишенных земли фермеров, — а организовать индустриализацию, способную дать им работу, королевский режим былне способен в принципе.
Понятно, что либералы будут поначалу замалчивать, а потом истерически опровергать правду о Столыпине, как замалчивают и опровергают они правду о всех собственных кумирах от Власова и Солженицына до Гайдара и Чубайса. Но время их прошло, и их обман осыпается с нашей страны, как высохшая грязь.