В условиях строгой секретности в 1939 г. в США, Франции и Англии начались крупномасштабные научно-исследовательские работы по получению урана-235 и плутония-239 и конструкторские работы по созданию атомной бомбы. К этим работам было привлечено большое число виднейших физиков и техников, а также лаборатории более 20 университетов этих стран.

Решающим толчком к развитию ядерных работ в Англии и США стало осознание учеными опасности, связанной с возможностью создания атомного оружия в Германии. Во время войны военное ведомство Англии анализировало информацию, поступающую по этой проблеме из разных источников, в том числе от немецких физиков, переехавших в Англию и из агентурных источников в самой Германии. Чтобы предотвратить нежелательное развитие событий, английской диверсионной группой 28 февраля 1943 г. был разрушен завод тяжелой воды[1] в Веморке[2].

Инициатором прекращения публикаций по атомной проблематике был американский физик и биофизик Л.Сцилард. Американский физик Р. Лэпп в начале 1939 г. писал, что исследованиями, которыми он был занят вместе с Ферми, Цинном и Андерсоном, было суждено потрясти мир. Сцилард предложил Ферми и его коллегам воздержаться от опубликования результатов их работы в печати и сообщать их только в частном порядке, чтобы ими не смогли воспользоваться немцы. Сцилард направил многим ученым письма и телеграммы, призывая их хранить в тайне результаты их исследований. В письме от 2 февраля 1939 г., адресованном профессору Жолио-Кюри, Сцилард описывал цепную реакцию и предупреждал: «Все это при некоторых обстоятельствах может привести к созданию бомб, которые окажутся чрезвычайно опасными орудиями уничтожения вообще, и в руках некоторых правительств в особенности...»[3]. Таким образом, Л.Сцилард является инициатором атомной секретности.

За предвоенные годы и в военный период на исследовательские работы в США были затрачены большие денежные и материальные ресурсы, построены опытные котлы «уран-графит» и «уран-тяжелая вода», промышленные атомно-энергетические установки, сконструированы атомные бомбы с применением урана-235 и плутония-239. Промышленные мощности по получению плутония в США и Канаде способствовали выработке ежесуточно 300-400 граммов атомного взрывчатого вещества, что давало возможность снаряжать по одной бомбе в месяц[4].

В первые военные годы в Англии большой группой ученых также активно велись работы по атомной проблематике. Однако в силу объективных причин – бомбежек, недостаточного финансирования и др. – оборудование и ученые были вынуждены эвакуироваться в США и Канаду.

За всеми этими исследованиями и работами пристально следила советская разведка. Ценнейшая научно-техническая информация поступала по линии Главного разведывательного управления (ГРУ) Генштаба (ГШ) Красной Армии (КА), 1-го Управления Народного комиссариата внутренних дел[5] (НКВД) СССР и 1-го Управления Народного комиссариата государственной безопасности (НКГБ) СССР. У каждого управления была своя легальная резидентура – работники посольств СССР, аппаратов военных атташе при посольствах и разведчики-нелегалы, работавшие под руководством легальных резидентов.

В 1-м Управлении НКВД СССР проблеме атомного оружия было дано кодовое название «Энормоз» (от английского слова enormous – огромный)[6]. Позднее это кодовое название стало использоваться и управлениями других наркоматов в переписке с резидентурами.

Еще до начала Великой Отечественной войны, 27 января 1941 г., начальник 1-го Управления НКВД СССР П.М.Фитин[7] обратился к руководителям резидентур в странах, в которых ученые-физики занимались исследованиями в области внутриатомной энергии, с поручением о сборе информации и задачах в области научно-технической разведки. В письме сообщалось о публикации в шанхайской газете «Норс Чайнв Дейли Ньюс» от 26 июня 1940 г. о работах, проводимых в Колумбийском университете (Нью-Йорк) по получению нового вещества – «U-235», обладающего громадной энергией[8].

В период между 25 сентября и 3 октября 1941 г. от агента «Вадим»[9] получена информация, что 16 сентября 1941 г. в Комитете по урану состоялось совещание, участники которого сделали вывод о возможности создания урановой бомбы[10]. На совещании начальников штабов, состоявшемся 20 сентября 1941 г., было вынесено решение о немедленном начале строительства в Англии завода для изготовления урановых бомб[11].

Содержание доклада английского уранового комитета стало известно сотрудникам 1-го Управления НКВД СССР, которые ознакомили с ним Л.П.Берию. В записке начальника 4-го спецотдела НКВД СССР В.А.Кравченко на имя Л.П.Берии было предложено поручить заграничной агентуре 1-го Управления НКВД СССР собрать конкретные проверенные материалы по постройке опытного завода и об аппаратуре по производству урановых бомб, создать при Государственном Комитете Обороны[12] (ГОКО[13], ГКО) СССР специальную комиссию из числа крупных ученых, работающих в области расщепления ядерного ядра, и изучить возможность проведения работ в СССР по использованию атомной энергии в военных целях[14].

Получив информацию, нарком внутренних дел Л.П.Берия, не убедившись в ее полной достоверности, не спешил докладывать об этом И.В.Сталину. Это подтверждает и факт написания Л.П.Берией проекта письма И.В.Сталину о содержании разведывательных материалов и необходимости организации работ по созданию атомного оружия. Проект письма был написан в период между 10 октября 1941 г. и 31 марта 1942 г., но оно так и не было отправлено.

Решился Л.П.Берия на доклад только 6 октября 1942 г., предложив И.В.Сталину проработать вопрос о создании научно-совещательного органа при ГКО из авторитетных лиц для координирования, изучения и направления работ всех ученых, научно-исследовательских организаций СССР, занимающихся вопросом атомной энергии урана, и обеспечить секретное ознакомление с материалами НКВД СССР по урану видных специалистов для их оценки и дальнейшего использования.

В письме также сообщалось, что из совершенно секретных материалов, полученных сотрудниками НКВД СССР из Англии агентурным путем, следовало: при английском Военном кабинете создан кабинет по изучению проблемы урана в военных целях и изготовлению урановых бомб, обладающих большой разрушительной силой^[15].

Агенты ГРУ ГШ КА также активно передавали информацию о работах по урановой проблеме в Англии. Такая информация поступила 10 августа 1941 г. от руководителя лондонской резидентуры. В телеграмме сообщалось, что С.Д.Кремер[16] встречался с агентом К.Фуксом[17], который сообщил, что работает в составе специальной группы в физической лаборатории университета в Бирмингаме (так записано в телеграмме) над теоретической частью урановой бомбы. Кроме того, он изложил некоторые организационные и практические подробности уранового проекта, принцип использования урана и потенциальную мощность урановой бомбы в сравнении с эквивалентом динамита и передал С.Д.Кремеру блокнот с материалами об английском проекте «Тьюб эллойз».[18]

По «закрытым каналам» из Великобритании и США стали поступать в растущих масштабах сведения о проведении работ в области овладения атомной энергией. Спецслужбы пытались их перепроверить, используя в качестве экспертов ведущих ученых. Но те заняли «осторожную» позицию. Так, академик В.Г.Хлопин в ответ на запрос главного разведывательного управления генштаба Красной армии в мае 1942 г. писал: «По нашему мнению, возможность использования внутриатомной энергии для военных целей (в течение настоящей войны) весьма маловероятна».

Тем не менее, В.М.Молотов взял на себя ответственность за «запуск» работ по овладению атомной энергией. В жестко централизованной системе поддержка одного из высших государственных руководителей значила очень много: она позволяла игнорировать любые, даже отрицательные заключения самых авторитетных экспертов[19].

После анализа поступающей информации компетентными в этой области знаний учеными и получения недостающих сведений от агентов ГРУ ГШ КА также давало своим резидинтурам задания и поручения. Так, 27 июня, 13 августа и 28 сентября 1942 г. руководителю лондонской резидентуры были направлены оперативные письма с заданиями для К.Фукса по сбору информации об общей схеме и технических чертежах диффузионной сепарационной установки, полученных результатах, о строительстве диффузионного завода, об объемах добычи урана за 1942 г. и планах на 1943 г., количестве металлического урана и газа шестифтористый уран, объемах получения тяжелой воды, о других работах по урановой проблеме, проводимых в Германии, США, Англии и Франции.

Сроки для сбора такого большого и засекреченного объема информации были очень сжатыми и жесткими – от двух недель до двух месяцев. Передавать материалы К.Фукс должен был через закладку в тайник, а связь с ним поддерживал офицер резидентуры капитан Н.В.Аптекарь (псевдоним «Ирис»), работавший в аппарате военного и морского атташе при посольстве СССР в Англии[20]. 

В справке ГРУ за 1945 г. было указано, что за время работы на Разведуправление К.Фукс передал ряд ценных материалов, содержащих теоретические расчеты по расщеплению атома и созданию атомной бомбы. Всего от К.Фукса за 1941-1943 гг. было получено 570 листов ценных материалов.

В январе 1944 г. в связи с переездом К.Фукса в США, где агент стал работать старшим теоретиком Лос-Аламосской лаборатории и заниматься направлением «взрыв внутри» (метод имплозии), он был передан от ГРУ ГШ КА «для дальнейшего использования» 1-му Управлению НКГБ СССР[21].

Оперативным письмом от 10 мая 1942 г. ГРУ ГШ КА поручило другому своему агенту – Ш.Радо[22] начать сбор информации по атомной проблеме в лабораториях В.Гейзенберга[23] в Лейпциге и Н.Бора[24] в Копенгагене. Вместе с В.Гейзенбергом в Лейпцигском университете в экспериментальных исследованиях участвовал и Р.Дёппель[25].  Измерения, выполненные весной 1942 г., позволили В.Гейзенбергу заявить 4 июня 1942 г. о возможности создания атомной бомбы с использованием урана-235, плутония и протактиния[26].

 Получив задание, Ш.Радо приступил к сбору информации и 25 июня 1942 г. отправил на имя начальника ГРУ ГШ КА телеграмму, в которой сообщал, что по вопросу расщепления ядра атома урана на запрос через «Пьера» от одного из физиков Цюрихского университета стало известно: Бомбардировка уран-изотопа № 235 нейтронами дает взрыв ядра этого атома, причем развиваются от 3 до 4 единиц энергии. Они попадают на новые ядра изотопа № 235 и происходят новые взрывы.

Эти последовательные взрывы называются цепная реакция урана, которая в течение одной-двух секунд может дать так много энергии, чтобы разрушить целый город или область. Ввиду большой военной важности этих опытов с самого начала в тех странах, где над ними работают, запрещено публиковать какие бы то ни было научные труды. Для получения практических результатов нужно только работать над изотопом № 235. Этот изотоп находится только от одного до двух процентов концентрации в чистом уране.

До сих пор употреблялся для расщепления изотопа № 235 радон, но это не дало хороших результатов. Лучше метод термодиффузионный (Thermodiffusions) по немцу Кляузису, который применяется обычно для расщепления хлоргазаизотопа (Chlorgasisotopes). Профессор В.Гейзенберг также применяет для расщепления изотопа метод Кляузиса...[27].

Следующие телеграммы Ш. Радо отправил 4 и 8 июля 1942 г., в которых сообщил о состоянии работ в лабораториях В.Гейзенберга в Лейпциге, Н.Бора в Копенгагене и Ф.Жолио-Кюри в Париже. Эту информацию он собрал у швейцарских физиков.  

С начала 1943 г. работа англичан по проблеме атомного оружия стала переноситься в Канаду, куда переехало большое количество научных работников во главе с Х.Халбаном[28], вместе с частью оборудования английских лабораторий и запасом тяжелой воды. Перенесение работ было вызвано опасностью ведения их в условиях воздушных налетов, необходимостью приближения к месту добычи урановой руды (в Канаде) и в целях большего сближения с американскими работами.

Согласно достигнутому между англичанами и американцами соглашению о сотрудничестве в ведении работ по проблеме атомного оружия в Америку выехали наиболее авторитетные ученые Англии[29]. В этот период основные работы по созданию ядерного оружия сосредоточились в США.

7 января 1944 г. заместитель начальника ГРУ ГШ КА генерал-майор танковых войск В.Е.Хлопов направил письмо С.В.Кафтанову, уполномоченному ГКО по вопросам координации и усиления научной работы в области химии для нужд обороны, о ходе работ по использованию атомной энергии урана в США, в котором сообщил, что, по агентурным данным, разработка вопроса проводится по двум основным направлениям:

а) получение атомной энергии отделением изотопов из шестифтористого урана путем термической диффузии, проводимой в медных трубах, покрытых никелем;

б) получение атомной энергии без отделения изотопов из графитной или угольной смеси с ураном, которая под действием сильных нейтронов приостанавливает последовательную реакцию. Данное направление было предложено Энрико Ферми.

Работы по первому направлению проводились в Колумбийском университете, этой же работой была занята «Коллекс Корпорейшен» в Нью-Джерси; второе направление отрабатывалось в Чикаго[30].

Неоценимый вклад в сбор научно-технической информации военного характера внес А.А.Адамс [31] – нелегальный агент в США, сотрудник ГРУ ГШ КА (псевдоним «Ахилл»). Находясь в Америке, А.А.Адамс создал группу из более 20 специалистов, работавших в оборонной промышленности. В январе 1944 г. завербовал руководителя одной из секций американской научно-исследовательской лаборатории, имевшего доступ к секретной информации. 23 февраля 1944 г. он передал А.А.Адамсу около 1000 листов секретных документов и образцы урана и бериллия[32]. При последующих встречах были переданы еще около 4000 страниц документов[33]. Из письма агента А.А.Адамса от 7 марта 1944 г. советскому правительству стало известно о планах США по применению атомных бомб по городам Японии еще за полтора года до известных событий.

В начале 1942 г. руководство ГРУ ГШ КА поставило перед разведчиком-нелегалом Я.П.Черняком[34], работавшим в Англии, задачу по вербовке крупного ученого-физика из Кавендишской лаборатории Кэмбриджа  Аллана Нанна Мэя, который был участником первой группы исследователей, осуществлявших британскую ядерную программу. До конца 1942 г. от А.Н.Мэя (псевдоним «Алек») поступили 130 страниц уникальной информации об английских разработках по проблеме урана[35].

С мая по сентябрь 1945 г. от А.Н.Мэя[36] были получены материалы о работах по созданию атомной бомбы и других применениях ядерной энергии в США и Англии, среди которых его личный доклад о ходе работ по созданию атомной бомбы с указанием научно-исследовательских объектов США, исходных материалов для атомной бомбы и с описанием установок по отделению изотопа урана, процесса получения плутона (так в документе) и принципа создания и действия атомной бомбы; часть доклада о технологическом процессе получения плутона и нептуна; доклад американского ученого Е.Ферми об устройстве и действии уранового котла; схема уранового котла; доклад о посещении Х-котла и научно-исследовательского объекта в Аргонн Фористе (около г. Чикаго) группой научных работников Монреальской лаборатории, в которую входил сам «Алек».

Кроме документов, «Алек» переправил образцы урана-235 и урана-233 (162 микрограмма на платиновой фольге в виде окиси), которые с оригиналом доклада 11 июля 1945 г. направлены Л.П.Берии.

 В отчете ГРУ от 9 июля 1945 г. по материалам «Алека» было указано, что в США ведутся очень интенсивные работы по созданию атомной бомбы. Работы находятся в ведении американской армии и возглавляются генералом Гроувсом. Главными центрами данных работ являются: Санта-Фе, штат Нью Мексико; Клинтон и Ок-Ридж, (около Ноксвилла, штат Теннесси) и Хэнфорд на р. Колумбия (штат Вашингтон). Ведутся также исследовательские работы в «Металлургической лаборатории» Чикагского университета; в лаборатории в Аргонн Форист, около Лемонта, находящегося в 20 милях восточнее Чикаго; в Радиэйшен лаборатории Калифорнийского университета в Беркли и во многих других университетских лабораториях.

Из сообщения агента стало известно, что общие расходы по проекту составили около 1 млрд. долларов. Сотрудничество англичан с американцами осуществлялось через специальную миссию в Вашингтоне, возглавляемую Чэдвиком, а также через ученых, работающих в различных лабораториях. Англо-канадский проект, возглавляемый Кокрофтом, осуществлялся в Монреальском университете. В Канаде строился новый завод в Чок Ривер около Петавава на р. Оттава для Национального исследовательского совета Канады. Сотрудничество с другими союзниками не осуществлялось. Создание самой бомбы изучалось в Санта-Фе. Другие пункты снабжали этот пункт сырьевыми материалами. В Санта-Фе работали Бахер, Оппенгеймер, Бете, Ферми и иногда Бор. Общее количество сотрудников достигает нескольких тысяч.

Агент «Алек» сообщал также, что материалом для создания бомбы будет или отдельный изотоп урана – U-235 или новый элемент, известный, как плутоний. U-233 также может быть использован для этого, но в настоящее время он производится в недостаточном количестве. Отделение изотопа урана производится в Клинтоне путем термической диффузии, диффузии через мембраны и путем выделения ионных лучей. Последний – наиболее обещающий метод. Он был разработан в Беркели Е.О.Лоуренсом и Олифантом. На первой стадии достигается обогащение в 20 раз, а во второй — производится почти чистый U-235. Производство U-235 три месяца тому назад составляло 200 грамм в день. Завод состоит из 900 установок, каждая из которых дает около 100 миллиампер ионов урана. (Далее было дано описание самих установок).

Источник далее указывал, что производство плутония осуществляется на заводе, построенном компанией Дюпона в Хэнфорде, который начал работать в октябре 1944 г. Кроме того, он дал описание завода, изложил процесс получения плутония и описал принцип создания и действия атомной бомбы. Предсказать время изготовления атомной бомбы агент затруднился, однако, судя по косвенным доказательствам и слухам, предположил возможный срок – конец текущего года[37].

В заключительной части доклада говорилось о намерении англичан приступить к работам по созданию своего собственного проекта, построив необходимые заводы в Англии. Планы англичан о самостоятельных работах по созданию атомной бомбы пока официально держатся в секрете от правительства США. В приложении даются основные свойства ядерной энергии урана и плутония.

Аналогичную агентурную информацию о ходе работ за рубежом получали и по линии 1-го Управления НКГБ СССР. Агентурная разработка возникла еще в конце 1941 г. на основании поступивших агентурных донесений о том, что крупные научные и материальные силы Англии и США брошены на разрешение новейшей научной проблемы использования внутренней энергии атомного ядра урана, в частности, использования ее в военных целях — для изготовления урановой бомбы огромной разрушительной силы.

Агентурно-оперативная работа в странах, занимающихся разработкой ядерного оружия, планировалась 1-м Управлением НКГБ СССР в зависимости от необходимости получения тех или иных недостающих сведений, которые были нужны ученым для анализа и ускорения проведения отечественных исследований в этой области[38].

Благодаря агентуре, НКГБ СССР получил сведения о разработке американскими учеными нескольких методов отделения изотопа урана-235 от изотопа урана-238, в том числе: диффузионный, магнетический (электромагнитный и ионный), центробежный.

Резидентурами НКГБ СССР в Нью-Йорке и Лондоне добыты материалы исключительной важности, освещающие научную разработку проблемы урана-235 как нового мощного источника энергии для мирных и военных целей. Эти материалы не только давали возможность следить за развитием научно-исследовательской мысли и инженерными работами, ведущимися в США, Англии и Канаде, но по своему объему и характеру являлись ценнейшим пособием для работников советских научно-исследовательских учреждений и служили основой для постановки и развертывания в СССР самостоятельных работ в области проблемы использования атомной энергии. В этих странах руководство работами было поручено видным государственным и военным деятелям.

Полученные данные позволяли делать выводы о большом значении, которое придавалось проблеме урана в капиталистических странах, о привлечении к ней первоклассных кадров научных работников, затрате больших средств, большом внимании, которое уделялось вопросам конспирации, организационным вопросам, а также констатировать значительное отставание в этих работах советских научно-исследовательских организаций. Все это диктовало необходимость принятия решительных мер к реорганизации дела по разработке проблемы урана в Советском Союзе.

Среди активных агентов советской разведки в Нью-Йоркской резидентуре был А.А.Яцков, который занимался сбором информации об американском ядерном оружии. Проявляя инициативу и настойчивость, изобретательность разведчика, молодой стажер советского генерального консульства осуществлял связь с ценнейшими агентами и руководил их работой. Указом Президента РФ от 15 июня 1996 г. ему было присвоено звание Героя России.

В Нью-Йоркской резидентуре выделялись и супруги Леонтина и Моррис Коэн. Начиная с 1943 г. Леонтина занималась сбором информации по «Манхэттенскому проекту», получала материалы, подготовленные в Лос-Аламосе для передачи в Москву, и в течение двух лет переправляла их в Нью-Йорк. До настоящего времени детали деятельности супругов Коэн полностью не рассекречены, но награды, которыми они были удостоены, говорят сами за себя. Это ордена Красного Знамени, Дружбы народов, медали, а также оба получили звание Герой России[39].

Кроме материалов, касающихся научных аспектов работ по атомной тематике, разведывательные органы получали общую информацию о предприятиях и учреждениях, а также должностных лицах, ученых и направлениях их деятельности. Так, 1-м Управлением НКГБ СССР 28 февраля 1945 г. письмом № 1103/м были направлены на имя Л.П.Берии подробные сведения о месте расположения американских лабораторий и заводов, в которых непосредственно велись работы по обогащению урана различными способами, их производительности, выделяемых ассигнованиях, количестве занятых работников, способах производства взрыва атомной бомбы и даже приблизительное время проведения опытных боевых испытаний[40].

Кроме этих сведений, 1-е Управление НКГБ СССР располагало данными о структуре Лос-Аламосской лаборатории, руководителях подразделений, персональном составе научных сотрудников, задействованных в проведении работ, и направлениях их научной деятельности[41].

Отчеты и иную информацию агенты пересылали дипломатической почтой, которая шла через несколько стран, кружным путем, либо по иным засекреченным каналам связи – закладка тайников, встреча с резидентами и т.п. Использовались и нестандартные формы передачи информации – иносказание, условные наименования отдельных терминов. Агенты подписывались закрепленными за ними вымышленными именами и псевдонимами.

Материалы от агентов направлялись Уполномоченному ГКО СССР С.В.Кафтанову и в Народный комиссариат химической промышленности (НКХП) наркому М.Г.Первухину[42], который одновременно являлся заместителем председателя СНК[43] СССР, т.е. фактически курировал вопросы урановой проблемы.

Только от ГРУ ГШ КА в адрес НКХМ СССР в 1942 г. поступили 288 листов документов, за 1943 г. – 449 листов, за 1944 г. – 124 документа на 3868 листах. Помимо документов, разведчики передали советским физикам образцы урана, его окиси, тяжелой воды, графита, бериллия и др.[44]. От 1-го Управления НКВД СССР за 1944 г. было передано 117 наименований работ и от 1-го Управления НКГБ СССР 15 мая 1944 г. поступили разведматериалы на 12 страницах описи и 192 фотолистах английского текста, наиболее важным из которых был проект «атомной машины» (уранового котла)[45].

В письме от 25 января 1944 г. № 252/м народного комиссара государственной безопасности СССР В.Н.Меркулова отмечено, что разработка проблемы урана, проводимая американцами, носит широкий размах и проходит успешно. В работах принимают участие свыше 500 научных сотрудников и среди них: Комптон, Мак-Миллан, Лоуренс, Ферми, Даннинг, Коен, Бут, Нир, Сегре, Оппенгеймер, Сцилард и другие ученые. Согласно плану американцев к марту 1945 г. ожидалось получение урана-235 в количестве 1 фунта в день и предполагалось, что они смогут выпускать по одной атомной бомбе в неделю. Английские работы по этому вопросу должен возглавить профессор Олифант[46].

В письме также сообщалось, что центром практических работ по урану, проводимых в США, являлся так называемый лагерь «У», созданный в пустынной местности около Санта-Фе, штат Нью-Мексико[47]. В Англии работы по проблеме атомного оружия были сосредоточены в Кэмбриджском, Оксфордском, Ливерпульском и Бирмингамском университетах силами ведущих физиков.

О подготовке к испытанию атомной бомбы в США советской разведке стало известно накануне. 2 июля 1945 г. заместитель начальника отдела «С» НКВД СССР Л.П.Василевский[48] устно ознакомил И.В.Курчатова со справкой 1-го Управления НКГБ СССР. В справке сообщались основные конструктивные особенности бомбы.

Учитывая важность сообщения, первоначальный вариант справки был переведен не совсем четко, но в письме НКГБ СССР на имя Л.П.Берии от 10 июля 1945 г. уже перевод был уточнен. В письме сообщалось, что из нескольких достоверных агентурных источников НКГБ СССР получены сведения о подготовке испытания первого экспериментального взрыва атомной бомбы в США, намеченного на 10 июля 1945 г. Испытание американской атомной бомбы было проведено 16 июля 1945 г. в Аламогордо.

В этот период шла подготовка к Потсдамской конференции руководителей трех союзных держав — СССР, США и Великобритании, намеченной на 17 июля – 2 августа 1945 г. В Потсдаме 16 июля Г.Трумэн получил телефонограмму, а 21 июля – полный отчет об успешном испытании атомной бомбы. Как известно, на этой конференции он сообщил И.В.Сталину о создании атомной бомбы. Свидетели этого разговора отметили, что И.В.Сталин спокойно воспринял информацию.

Отсутствие реакции у И.В.Сталина вполне объяснимо, т.к. советская разведка сообщила ему об этом раньше, чем президент Г.Трумэн решился на информирование руководителя Советского Союза о проведенном испытании.

10 августа 1945 г. военный атташе при посольстве СССР в Канаде и руководитель легальной резидентуры ГРУ ГШ КА в Канаде Н.И.Заботин выслал в адрес начальника ГРУ И.И.Ильичева телеграмму об испытании плутониевой атомной бомбы.

Разведматериалов по проблеме урана от НКВД СССР, НКГБ СССР и ГРУ ГШ КА поступало в таком большом объеме, что М.Г.Первухин был вынужден обратиться в правительство с предложением о создании специального бюро в составе секретариата СНК СССР для их разбора и переработки в виде заданий для Лаборатории № 2 АН СССР[49]. Такое бюро было создано в соответствии с Постановлением ГКО от 20 августа 1945 г. № 9887сс/ов, а 27 сентября 1945 г. в составе НКВД СССР был сформирован отдел «С». В него вошли оперативные и научные сотрудники, переводчики, библиотекарь, шифровальщик и др. технический персонал[50].

Вот как оценивал помощь советской разведки в разработке атомной бомбы Ю.Б.Харитон: «Вклад разведки в советский атомный проект бесспорен. Он заключается в том, что информация из-за рубежа способствовала принятию руководством страны трудного решения о начале работ по ядерному оружию в ходе кровопролитнейшей войны. Разведка позволила нашим физикам максимально сократить время, помогла избежать «осечки» при проведении первого атомного взрыва, имевшего огромное политическое значение. Разведка сделала И. Курчатова самым информированным физиком-ядерщиком, который, зная достижения своих коллег, одновременно на важном начальном этапе ядерной гонки был посвящен в результаты западных специалистов.

Однако полученная разведкой информация, сколь бы она ни была полезной потенциально, сама по себе мертва. Мертва, пока не будут найдены доказательства, подтверждающие, что «улов» не есть ошибка или еще хуже - дезинформация. И потому нельзя согласиться с заявлениями наших «атомных» разведчиков о добытых ими «настолько подробных данных», что они «позволили Курчатову строить сразу производственные цехи, минуя стадии опытного производства»[51].

Таким образом, главную роль в определении путей создания атомной бомбы сыграли разведданные. Они содержали сведения о принципиальном устройстве атомной бомбы, ядерно-физических свойствах делящихся материалов, технологиях разделения изотопов урана, конструкциях и параметрах ядерных реакторов, организации работы по созданию атомного оружия. Эта информация позволила советской стороне своевременно корректировать собственные направления научного поиска, сократить сроки разработки технологий и создания соответствующих производств.

Другими словами, первая советская атомная бомба должна была стать (и стала) копией американской. Но дело не ограничивалось простым воспроизводством зарубежных наработок. Руководство атомного проекта прекрасно понимало, что поступление развединформации может прекратиться в любой момент. Поэтому копирование американского образца рассматривалось как отправной шаг в совершенствовании «заимствованных» технологий. Таким образом, рассчитывали перейти от «догоняющей», «имитационной» модели развития ядерно-оружейного комплекса к модели «инновационной»^[52]. 

[1]  Тяжелая вода (оксид дейтерия) – имеет ту же химическую формулу, что и обычная вода, но вместо атомов водорода содержит два тяжелых изотопа водорода – атомы дейтерия. Формула тяжеловодородной воды обычно записывается как: D2O или 2H2O. Внешне тяжелая вода выглядит как обычная – бесцветная жидкость без вкуса и запаха.

[2] Атомный проект СССР. Документы и материалы. Т. I. 1938-1945. Ч. 2. М., 2002. С. 435.

[3] Там же. С. 444.

[4] Атомный проект СССР. Документы и материалы. Т.II.  Атомная бомба. 1945-1954. Кн. 2. Москва-Саров, 2000. С. 307. 

[5] Народные Комиссариаты в Советском Союзе с 1917–1946 гг. были центральными органами управления отраслей народного хозяйства. С марта 1946 г. все Народные Комиссариаты преобразованы в министерства.

[6] Атомный проект СССР. Документы и материалы. Т. I. 1938-1945. Ч. 1. М., 1998. С. 242, 347.

[7] Фитин Павел Михайлович – генерал-лейтенант (1945), с февраля 1941 г. начальник 1-го (разведывательного) Управления НКГБ СССР, с июля 1941 г. начальник 1-го (разведывательного) Управления НКВД СССР, а с мая 1943 г. по июнь 1946 г. вновь начальник 1-го Управления НКГБ СССР. Подробнее см. Атомный проект СССР. Документы и материалы. Т. I. 1938-1945. Ч. 2. М., 2002. С. 434-435, Герои атомного проекта. Москва-Саров, 2005. С. 707.

[8] Атомный проект СССР. Документы и материалы. Т. I. 1938-1945. Ч. 1. М., 1998. С. 223.

[9] «Вадим» - Горский Анатолий Вениаминович, сотрудник разведывательного отдела НКВД СССР, резидент в Лондоне.

[10] Атомный проект СССР. Документы и материалы. Т. I. 1938-1945. Ч. 1. М., 1998. С. 241-242.

[11] Там же. С. 240.

[12] Государственный Комитет Обороны СССР – чрезвычайный высший государственный орган, сосредоточивший в период Великой Отечественной войны всю полноту власти. Образован 30.06.1941 г. упразднен 4.09.1945 г. (Советский энциклопедический словарь, М., 1989. С. 332.)

[13] ГКО (ГОКО) – такая аббревиатура Государственного Комитета Обороны записывалось в текстах постановлений.

[14] Атомный проект СССР. Документы и материалы. Т. I. 1938-1945. Ч. 1. М., 1998. С. 242-244.

[15] Атомный проект СССР. Документы и материалы. Т. I. 1938-1945. Ч. 1. М., 1998. С. 244-245, 271-272.

[16] Кремер Симон Давидович – генерал-майор танковых войск, с 1936 г. работал в Разведуправлении РККА, с 1937 г. секретарь военного атташе в Великобритании. В начале 1941 г. привлек К. Фукса – немецкого физика-теоретика, к сотрудничеству с военной разведкой. 23 августа 1944 г. С.Д. Кремеру было присвоено звание Героя Советского Союза.

[17] Фукс Эмиль Юлиус Клаус – немецкий физик-теоретик, убежденный коммунист и антифашист. В 1934 г. поселился в Англии и принял английское гражданство. С мая 1941 г. стал участником работ, связанных с созданием атомного оружия в группе другого немецкого эмигранта Р. Пайерлса. Узнав, что работа ведется в секрете от СССР, осенью 1941 г. сообщил известную ему информацию в советское посольство в Лондоне и начал сотрудничать с разведкой Красной Армии. Подробнее см. Атомный проект СССР. Документы и материалы. Т. I. 1938-1945. Ч. 2. М., 2002. С. 710-711.

[18] Атомный проект СССР. Документы и материалы. Т. I. 1938-1945. Ч. 2. М., 2002. С. 434-435, Герои атомного проекта. Москва-Саров, 2005. С. 447.

[19] Артемов Е.Т. Советский атомный проект в системе командной экономики» // Cahiers du Monde russe, 55/3-4, juillet-decembre 2014. С. 74-75.

[20] Атомный проект СССР. Документы и материалы. Т. I. 1938-1945. Ч. 2. М., 2002. С. 448-449, 596.

[21] Там же. С. 467.

[22] Радо Шандор - венгерский ученый, советский разведчик-нелегал. С 1936-1945 г. на нелегальной работе в Швейцарии (в годы войны резидент). С мая 1942 г. передавал сведения о проводимых в Германии работах по использованию внутриатомной энергии для военных целей. Подробнее см. Атомный проект СССР. Документы и материалы. Т. I. 1938-1945. Ч. 2. М., 2002. С. 684.

[23] Гейзенберг (Гейзенбергер, Хайсенберг, Хейсенберг) Вернер Карл – немецкий физик-теоретик1941-1945 гг. директор Института физики кайзера Вильгельма и научный руководитель немецкого атомного проекта. Подробнее см. Атомный проект СССР. Документы и материалы. Т. I. 1938-1945. Ч. 2. М., 2002. С. 618.

[24] Бор Нильс Хендрик Давид – датский физик-теоретик, Нобелевский лауреат (1922), 1943-1945 консультант «Манхэттенского проекта» в Лос-Аламосской лаборатории. Подробнее см. Атомный проект СССР. Документы и материалы. Т. I. 1938-1945. Ч. 2. М., 2002. С. 604.

[25] Дёппель Роберт Георг (в некоторых документах упоминается как Доппель, Деппель), немецкий физик, профессор Лейпцигского университета, заведующий отделом Физического института при этом университете. Участвовал в немецком атомном проекте. Совместно с В. Гейзенбергом проводил экспериментальные исследования возможности создания ядерного реактора. С августа 1945 г. в НИИ № 9 в Москве. В 1949 г. за нарушения режима был отстранен от секретных работ и переведен в 1949 г. на Рыбинский механический завод. До 1952 г. преподавал в Воронежском университете.

[26] Атомный проект СССР. Документы и материалы. Т. I. 1938-1945. Ч. 2. М., 2002. С. 443.

[27] Там же. С. 443-444.

[28] Халбан Ханс – немецкий физик-экспериментатор, участник «Манхэттенского проекта». Подробнее см. Атомный проект СССР. Документы и материалы. Т. I. 1938-1945. Ч. 2. М., 2002. С. 711.

[29] Атомный проект СССР. Документы и материалы. Т. I. 1938-1945. Ч. 2. М., 2002. С. 31-32.

[30] Там же. С. 19.

[31] Учитывая большие заслуги Артура Александровича Адамса перед Россией, Указом Президента РФ в 1999 г. ему было присвоено звание Героя России (посмертно).

[32] Атомный проект СССР. Документы и материалы. Т. I. 1938-1945. Ч. 2. М., 2002. С. 45.

[33] Герои атомного проекта. Москва-Саров, 2005. С. 438.

[34] Черняк Ян Петрович – разведчик-нелегал, завербовал крупного ученого-физика из Кавендишской лаборатории Кембриджа – Аллана Нанна Мэя. Более пятнадцать лет работал на советскую военную разведку. Указом Президента РФ в 1995 г. Я.П. Черняку было присвоено звание Героя России.

[35] Герои атомного проекта. Москва-Саров, 2005. С. 453.

[36] Мэй Аллан Нанн был привлечен к работе Я.П. Черняком в первой полови­не 1942 г. и передал в тот период ряд сведений о направлении исследований по данной проблеме, получении плутония, установке по разделению изотопов, схеме и принципах работы реактора. В январе 1943 г. А. Мэй переведен в Монреальскую лабораторию (Канада). Связь с ним была восстановлена работником аппарата военного атташе при посольстве СССР в Канаде П.Н. Ангеловым в 1945 г.

[37] Атомный проект СССР. Документы и материалы. Т. I. 1938-1945. Ч. 2. М., 2002. С. 333-334.

[38] Там же. С. 154-155.

[39] Герои атомного проекта. Москва-Саров, 2005. С. 445-446.

[40] Атомный проект СССР. Документы и материалы. Т. I. 1938-1945. Ч. 2. М., 2002. С. 234-236.

[41] Там же С. 246-247.

[42] Первухин Михаил Георгиевич – гос. деятель, генерал-лейтенант инж. –технической службы (1944).1943-1945 куратор атомного проекта со стороны СНК СССР ,в 1945-1953 член Спецкомитета, руководитель ИТС Спецкомитета, 1947-1949 первый зам. Начальника ПГУ. С 1950 зам. Председателя (с 1955 1-ый зам.) СМ СССР, 30.04.1957 – 24.07.1957 министр среднего машиностроения СССР. Герой Соц. Труда (1949).

[43] Совет Народных Комиссаров СССР – 1917-1946 гг. – высший исполнительный орган государственной власти Советского Союза. В марте 1946 г. преобразован в Совет Министров СССР (Советский энциклопедический словарь, М., 1989. С. 1244.)

[44] Атомный проект СССР. Документы и материалы. Т. I. 1938-1945. Ч. 1. М., 1998. С. 266, 380-381.

[45] Атомный проект СССР. Документы и материалы. Т. I. 1938-1945. Ч. 2. М., 2002. С. 68.

[46] Там же С. 26-27.

[47] Речь идет о Лос-Аламосской лаборатории.

[48] Атомный проект СССР. Документы и материалы. Т. I. 1938-1945. Ч.2. М., 2002. С. 329.

[49] Там же. С. 87-88.

[50] Там же. С. 88.

[51] Мифы и реальность советского атомного проекта. Харитон Ю.Б., Смирнов Ю.Н., Арзамас-16, 1994. С. 12-13.

[52] Артемов Е.Т. Советский атомный проект в системе командной экономики» // Cahiers du Monde russe, 55/3-4, juillet-decembre 2014. С.